 Владимир Панов, KM.RU, 2 ноября 2013 г.
Скромному селу под названием Расово на северо-западе Болгарии едва ли случалось быть ареной событий международного масштаба, вроде того, что произошло там в последний день октября. В присутствии главы «Газпрома» Алексея Миллера и премьера Болгарии Пламена Орешарского сварщики сделали первые швы на трубах болгарского участка газопровода «Южный поток». Отрезок в 540 километров оказался для «Газпрома», пожалуй, самым трудным, и потребовал жертв, которые российский монополист не приносил еще никому.
Хотя пять лет назад Болгария стала первым государством, которое заключило межправительственное соглашение по «Южному потоку» (он же South Stream), именно она выпила у газпромовцев больше всего крови, и в итоге обратила их бегство: инвестсоглашение болгары подписывали уже последними. За пять лет они дважды выторговывали себе скидку за газ, жалуясь на дороговизну проекта. За счастье провести по балканской стране трубопровод, «Газпром» согласился предоставить ей кредит в 620 миллионов евро под 4.25% на 22 года (прежде речь шла о 8% и пятнадцати годах на погашение). Болгарский Энергетический Холдинг (БЭХ) выхлопотал и часть транзитных платежей, которые по прежним договоренностям должны были целиком уходить «Газпрому» в счет выданного кредита. Теперь Россия будет получать лишь половину доли БЭХ, а другая половина будет пополнять болгарский бюджет.
И наконец, расовская капитуляция российского монополиста продемонстрировала, что применительно к «Южному потоку» он уже никакой не монополист. «Газпром» согласился допустить к трубопроводу других поставщиков газа, из-за чего ему придется нести убытки, резервируя изрядную часть мощностей трубы для конкурентов – которые, к слову, пока не выстраиваются в очередь. Болгарский участок трубопровода будет управляться по национальным законам, а значит, подпадать под действие третьего энергопакета ЕС, который обеспечивает либерализацию европейского энергетического рынка. «Газпром» пытался выхлопотать в Болгарии послабления, называя себя гарантом европейской энергобезопасности, но Евросоюз стоял как кремень – энергобезопасность он предпочел обеспечить самостоятельно.
Будет интересно поискать причину неожиданной щедрости и податливости «Газпрома». Болгария получит дешевое топливо, тысячи рабочих мест, многомиллиардные инвестиции и прибыль в 2.8 миллиарда евро, тогда как «Газпрому» достанутся... правильно, расходы. Уступки, которые Москва сделала Софии, привели к заметному удорожанию болгарского отрезка «Южного потока». Если в июле Алексей Миллер оценивал его стоимость в 3.1 миллиарда евро, то на церемонии в Расово речь шла уже о 3.5 миллиардах. Первый газ Болгария получит в декабре 2015 года, когда «Южный поток» вступит в строй, прокачивая почти 16 миллиардов кубов газа (лишь четверть от его полной мощности).
«Южный поток» задумывался под прогнозы бурного роста европейского газового рынка к 2020 году, которые, увы, не сбываются. Сейчас уже неважно, происходит это из-за политического давления ЕС, на чем настаивает Россия, из-за нашествия дешевого американского угля, или из-за пресловутого сланцевого бума и экономической нестабильности в еврозоне. Плановая мощность «Южного потока» в 63 миллиарда кубов и без того выглядела химерой, а если часть трубы придется резервировать для гипотетических независимых поставщиков, газопровод окажется еще дороже. Стоимость «Южного потока», ведущего из России в Италию, официально оценивается в 17 миллиардов евро, хотя пессимисты называют в полтора раза большую сумму.
Отчасти уступки «Газпрома» можно объяснить стратегической значимостью болгарского отрезка «Южного потока». Именно здесь газопровод делится на северную ветку, до Австрии и севера Италии, и южную, до Греции и юга Италии. Но давайте не забывать, что «Южный поток» строится в основном для того, чтобы избавиться от транзитных рисков на Украине – не всегда предсказуемой, а теперь еще и переориентирующейся на Евросоюз. То есть политика взяла верх над целесообразностью. Идее избавления от транзитеров, на этот раз еще и прибалтийских, подчинен и «Северный поток» (Nord Stream), хронически недогруженная и постоянно замирающая труба, по которой «Газпром» качает газ в четыре раза дороже, чем если бы топливо шло по старинке через Украину и Словакию. Через семь лет российская компания будет терять там по миллиарду евро в год.
Поэтому готовность «Газпрома» к уступкам и потерям удивлять не должна. Возможно, мы увидим еще не один подобный аттракцион неслыханной щедрости, учитывая, что давление Евросоюза на компанию будет только нарастать – и из-за европейской энергореформы, и из-за развернувшейся борьбы Москвы и Брюсселя за Украину. Российский монополист давно уже решает не столько финансово-экономические задачи, сколько работает политическим инструментом Москвы, не обращая при этом внимания ни на неблагоприятную конъюнктуру, ни на экономические препоны, ни на своих акционеров. А там, где решаются политические задачи, даже деньги иногда отходят на второй план.
|
